JavaScript отключён. Чтобы полноценно использовать наш сайт, включите JavaScript в своём браузере.

Ответить в теме

Сообщение: <blockquote data-quote="Маруся" data-source="post: 679271" data-attributes="member: 1">ГЛАВА 3. АФЕРЫ НА ЛЮБОЙ ВКУС И КОРРУПЦИЯ ИМПЕРСКОГО РАЗМАХА. ПРЕСТУПНЫЙ БИЗНЕСНО ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК УЖ ПЛОХО. Великий оратор Дион Хрисостом (что значит «Златоуст» в переводе с греческого) живо описывает бродячий юридический цирк, сопровождавший выездные сессии суда в одном провинциальном городе. Когда это происходит, собираются самые разные люди — сутяжники, присяжные, адвокаты, слуги, рабы, сутенеры, проститутки и уличные торговцы. Лавочники, взвинтив цены, потирают руки, простые рабочие довольны, и все при деле. Город процветает. Дион уподобляет это стечение народа стаду баранов и овец, удобряющих почву своим навозом, а потому и привечаемых охотно многими земледельцами (Речи, XXXV.15–16).Ошибочно полагать, что суды были столь загружены делами лишь по причине повсеместного воровства. Куда более распространенными являлись всевозможные преступления, совершаемые, как сказали бы мы сегодня, «белыми воротничками», то есть ненасильственные противоправные действия с целью наживы. Они совершались не только частными, но и должностными лицами, включая чиновников всех рангов. Вскоре мы увидим, что римские правители, при всей пышности произносимых ими выспренних фраз о всемерном радении за справедливость и всеобщее благо, зачастую делегировали властные полномочия лицам отнюдь не щепетильным и преследующим цели далеко не возвышенные.А уж в делах хозяйства и торговли примеры бесчестности встречаются в изобилии. Один из законов особо оговаривал, что следует приравнивать к казнокрадству срывание медных таблиц с текстами законов, уничтожение или изменение планов земельных участков, уничтожение или подделку государственных документов с целью уклонения от уплаты налогов (Дигесты, XLVIII.XIII.10). Другой закон касается банального жульничества в торговле: следовало назначать наказание (в экстраординарном порядке и в зависимости от масштабов содеянного) продавцам, использующим фальшивые мерные емкости и весовые гири (Дигесты, XLVIII.XIX.37). Одна из сохранившихся в Помпеях настенных надписей сообщает, что кабатчик разбавляет вино водой (CIL 4.3498). Множество судебных разбирательств было посвящено земельным спорам. Землевладельцы то и дело похищали или переволакивали межевые камни, а некоторые до неузнаваемости изменяли ландшафтный облик местности — например, прирезав себе пахотных площадей за счет уничтожения леса в соседских угодьях.Дороговизна рабов (особенно после эпохи больших завоеваний, когда невольничьи рынки регулярно пополнялись дешевыми поставками пленников) побуждала работорговцев всячески скрывать от покупателей проблемы, которыми обременен предлагаемый им живой товар. Работорговля регулировалась эдиктом курульных эдилов, который предписывал раскрывать потенциальному покупателю все известные факты о выставленном на продажу рабе, включая его происхождение, а главное — слабые стороны, такие как хронические болезни или порочные наклонности. Но на деле работорговцы вели себя точь-в-точь как современные продавцы подержанных авто: занавешивали длинными полами туник кривые ноги, яркими одеждами маскировали телесную немощь, слабые конечности или гниющие язвы. Многие рабы успевали претерпеть изрядные телесные страдания в процессе долгой доставки на невольничий рынок, но продавцы здесь знали толк в косметическом деле и использовали самые разнообразные приемы наложения макияжа с целью скрыть товарный брак. Смола терпентинного дерева [29] помогала разгладить кожу и скрыть исхудание. Печень тунца, растертая с кровью и желчью, использовалась для химической депиляции, после которой лица молодых рабов становились более свежими и привлекательными. Среди прочих хитростей заслуживает внимания практика подведения бровей и ресниц сурьмой для придания видимости здорового цвета припудренному бледному лицу. Потенциальному покупателю настоятельно рекомендовалось выспрашивать все детали об истинном характере раба и состоянии его физического и психического здоровья. При покупке рабыни продавец по требованию покупателя обязан был по закону дать гарантии ее способности к деторождению, сообщить, не было ли у невольницы ранее мертворожденных и регулярно ли у нее протекают менструации. Кроме того, закон обязывал продавцов уведомлять потенциальных покупателей об имевших место попытках самоубийства и прочих признаках психического нездоровья в анамнезе рабов. Впрочем, далеко не всегда было ясно, что понимать под «здоровьем». А потому закон детальнейшим образом регулировал вопросы типа «признаётся ли здоровым тот, у кого отрезан язык?» (правильный ответ: нет; Дигесты, XXI.I.8).Колоссальный денежный оборот в сфере заготовок и поставок зерна, служившего «скрепной пищей» для большинства римлян, привлекал на это поле деятельности массу паразитов, хищников и прихлебателей. Любое нарушение установленного порядка обеспечения четверти миллиона римских горожан мужского пола зерновым пайком, гарантированным императором, считалось преступлением политическим и настолько тяжким, что даже рабу дозволялось доносить на хозяина, заподозренного им в махинациях с зерном. Даже женщина могла предъявить подобное обвинение, хотя ее личные интересы махинациями с зерном никоим образом не ущемлялись. Особенно бдительно народ следил за любыми намеками на утаивание богатыми излишков зерна и иных продуктов с целью создания искусственного дефицита и взвинчивания цен. В IV веке разъяренная толпа спалила дотла виллу консула Симмаха после того, как он сказал, что своим вином охотнее потушит известковые печи, чем продаст его по цене, на которую рассчитывал народ (Аммиан Марцеллин, Римские истории, XXVII.3.3–4). Изобретательность преступников вынудила власти ввести новую, весьма широкую категорию преступлений «stellionatus» (мошенничество), к которой можно было отнести, по сути, любые действия, направленные на извлечение выгоды обманным путем; дела о мошенничестве рассматривались судами наместников в особом («экстраординарном») порядке, приговоры выносились по усмотрению судей (Дигесты, XLVII.XX).Монеты чеканились массово, поскольку представлялись императорам хорошим подручным средством прославления собственной персоны и пропаганды режима. На монетах, запущенных в обращение в самом начале недолгого правления Калигулы, на аверсе изображен горделивый профиль самого императора в лавровом венке, а на реверсе — фигуры трех его сестер в образе богинь безопасности, согласия и судьбы: Секуритас, Конкордии и Фортуны. Учитывая слухи, согласно которым император состоял в кровосмесительной связи со всеми тремя, остается лишь догадываться, на какие мысли наводили обывателей эти изображения. Фальшивомонетчики, впрочем, учились подделывать эти денежные знаки. Посредством простой отливки или штамповки они мастерили заготовки из неблагородного металла-подложки, а затем покрывали их тонким серебрением, чтобы внешне поддельные монеты выглядели совсем как настоящие. По этой причине имели хождение монеты с орфографическими ошибками и даже портретами не того императора. Но будем говорить честно: пересчитывая сдачу, всегда ли мы вглядываемся в подобные детали? Практиковалось стачивание монет; иные умельцы даже откусывали кусочки драгметалла с торцевых кромок монет (ведь вплоть до начала I века содержание серебра в денариях было не ниже 95%). Кроме того, даже с лицевых поверхностей монет серебро соскабливали или спиливали (Дигесты, XLVIII.X.8–9). Вероятно, большинство людей той эпохи не видело в подобных действиях чего-либо преступного за отсутствием явных потерпевших. Кроме того, подобная «порча» монет не причиняла ощутимого вреда финансовой системе вследствие роста денежной массы, тем более что о действии инфляционных механизмов никто в ту пору даже и не задумывался. Большинство людей заботило одно: не получить в уплату поддельный денежный знак, который нигде не примут. Но это не служило препятствием для широкого оборота фальшивых монет мелкого достоинства, поскольку мелочь никто под лупой не разглядывает.Официально процентная ставка по кредитам не могла превышать 12% годовых, но, опять же, никто из жестоко нуждавшихся заемщиков явно не был склонен жаловаться властям на грабительские проценты. Да и ростовщикам, как свидетельствуют папирусы, было проще простого обойти это ограничение, выдав ссуду натурой, например зерном, хоть даже и под 50% годовых (P. Tebt. 110). Ростовщичество процветало среди всех слоев и групп населения. В датированной (предположительно) серединой III века поэме раннехристианский автор Коммодиан Газский сетует, что даже его единоверцы не гнушаются давать ссуды братьям по вере «под двойной процент» в расчете на благость Всевышнего, который отпустит им все прегрешения за малые пожертвования в пользу нищих, которых они сами же и плодят. Неудивительно, что многие должники бегали от кредиторов, привнося дополнительную нервозность в и без того беспокойный ростовщический бизнес. Подтверждением тому служит и появившийся век спустя трактат «Против ростовщичества» другого богослова, Григория Нисского, из которого явствует, что, хотя ростовщики и старались не спускать глаз с клиентов, единственным выходом для них в тех случаях, когда обнищавшие заемщики подавались в бега, было «сидеть сложа руки» и «горестно оплакивать безвозвратно пропавшие деньги». В одном законе описан нехитрый трюк, с помощью которого можно было провести незадачливого кредитора: ему рекомендуют некоего Тиция как человека надежного, а затем под эти рекомендации берет деньги взаймы другой Тиций, тезка первого, — и бесследно растворяется на просторах империи (Дигесты, XLII.II.68.4).</blockquote>

Проверка