JavaScript отключён. Чтобы полноценно использовать наш сайт, включите JavaScript в своём браузере.

Ответить в теме

Сообщение: <blockquote data-quote="Маруся" data-source="post: 1110972" data-attributes="member: 1">Карлсон выступает с учёной собакой АльбергНа следующее утро, едва проснувшись, взъерошенный мальчуган в полосатой голубой пижаме пришлёпал босиком к маме на кухню. Папа уже ушёл на службу, а Боссе и Бетан — в школу. У Малыша уроки начинались позже, и это было очень кстати, потому что он любил оставаться вот так по утрам вдвоём с мамой, пусть даже ненадолго. В такие минуты хорошо разговаривать, вместе петь песни или рассказывать друг другу сказки. Хотя Малыш уже большой мальчик и ходит в школу, он с удовольствием сидит у мамы на коленях, но только если этого никто не видит.Когда Малыш вошёл в кухню, мама, примостившись у кухонного стола, читала газету и пила кофе. Малыш молча влез к ней на колени. Мама обняла его и нежно прижала к себе. Так они и сидели, пока Малыш окончательно не проснулся.Мама и папа вернулись вчера с прогулки позже, чем предполагали. Малыш уже лежал в своей кроватке и спал.Во сне он разметался. Укрывая его, мама заметила дырки, прорезанные в простыне. А сама простыня была такая грязная, словно её кто-то нарочно исчертил углём. И тогда мама подумала: «Неудивительно, что Малыш поспешил лечь спать». А теперь, когда озорник сидел у неё на коленях, она твёрдо решила не отпускать его без объяснений.— Послушай, Малыш, мне бы хотелось знать, кто прорезал дырки в твоей простыне. Только не вздумай, пожалуйста, говорить, что это сделал Карлсон, который живёт на крыше.Малыш молчал и напряжённо думал. Как быть? Ведь дырки прорезал именно Карлсон, а мама запретила о нём говорить. Малыш решил также ничего не рассказывать и о ворах, потому что мама всё равно этому не поверит.— Ну, так что же? — настойчиво повторила мама так и не дождавшись ответа.— Не могла бы ты спросить об этом Гуниллу? — хитро сказал Малыш и подумал: «Пусть-ка лучше Гунилла расскажет маме, как было дело. Ей мама скорее поверит, чем мне».«А! Значит, это Гунилла разрезала простыню», — подумала мама. И ещё она подумала, что её Малыш — хороший мальчик, потому что он не желает наговаривать на других, а хочет, чтобы Гунилла сама всё рассказала.Мама обняла Малыша за плечи. Она решила сейчас больше ни о чём его не расспрашивать, но при случае поговорить с Гуниллой.— Ты очень любишь Гуниллу? — спросила мама.— Да, очень, — ответил Малыш.Мама вновь принялась читать газету, а Малыш молча сидел у неё на коленях и думал.Кого же, собственно говоря, он действительно любит? Прежде всего маму… и папу тоже… Ещё он любит Боссе и Бетан… Ну да, чаще всего он их всё-таки любит, особенно Боссе. Но иногда он на них так сердится, что вся любовь пропадает. Любит он и Карлсона, который живёт на крыше, и Гуниллу тоже любит. Да, быть может, он женится на ней, когда вырастет, потому что хочешь не хочешь, а жену иметь надо. Конечно, больше всего он хотел бы жениться на маме, но ведь это невозможно.Вдруг Малышу пришла в голову мысль, которая его встревожила.— Послушай, мама, — сказал он, — а когда Боссе вырастет большой и умрёт, мне нужно будет жениться на его жене?Мама подвинула к себе чашку и с удивлением взглянула на Малыша.— Почему ты так думаешь? — спросила она, сдерживая смех.Малыш, испугавшись, что сморозил глупость, решил не продолжать. Но мама настаивала:— Скажи, почему ты это подумал?— Ведь когда Боссе вырос, я получил его старый велосипед и его старые лыжи… И коньки, на которых он катался, когда был таким, как я… Я донашиваю его старые пижамы, его ботинки и всё остальное…— Ну, а от его старой жены я тебя избавлю; это тебе обещаю, — сказала мама серьёзно.— А нельзя ли мне будет жениться на тебе? — спросил Малыш.— Пожалуй, это невозможно, — ответила мама. — Ведь я уже замужем за папой.Да, это было так.— Какое неудачное совпадение, что и я и папа любим тебя! — недовольно произнёс Малыш.Тут мама рассмеялась и сказала:— Раз вы оба меня любите, значит, я хорошая.— Ну, тогда я женюсь на Гунилле, — вздохнул Малыш. — Ведь надо же мне будет на ком-нибудь жениться!И Малыш вновь задумался. Он думал о том, что ему, наверно, будет не очень приятно жить вместе с Гуниллой, потому что с ней иногда трудно ладить. Да и вообще ему больше всего хотелось жить вместе с мамой, папой, Боссе и Бетан, а не с какой-то там женой.— Мне бы гораздо больше хотелось иметь собаку, чем жену, — сказал Малыш. — Мама, ты не можешь мне подарить щенка?Мама вздохнула. Ну вот, опять Малыш заговорил о своей вожделенной собаке! Это было почти так же невыносимо, как и разговоры о Карлсоне, который живёт на крыше.— Знаешь что, Малыш, — сказала мама, — тебе пора одеваться, а то ты опоздаешь в школу.— Ну, ясно, — ответил Малыш. — Стоит мне только заговорить о собаке, как ты заводишь разговор о школе!…В тот день Малышу было приятно идти в школу, потому что ему многое надо было обсудить с Кристером и Гуниллой.Домой они шли, как всегда, вместе. И Малыша это особенно радовало, потому что теперь Кристер и Гунилла тоже были знакомы с Карлсоном.— Он такой весёлый, правда? Как ты думаешь сегодня он опять прилетит? — спросила Гунилла.— Не знаю, — ответил Малыш. — Он сказал, что прилетит «приблизительно». А это значит — когда ему вздумается.— Надеюсь, что он прилетит «приблизительно» сегодня, — сказал Кристер. — Можно, мы с Гуниллой пойдём к тебе?— Конечно, можно, — сказал Малыш.Тут появилось ещё одно существо, которое тоже захотело пойти вместе с ними. Когда ребята собрались перейти улицу, к Малышу подбежал маленький чёрный пудель. Он обнюхал коленки Малыша и дружески тявкнул.— Поглядите, какой славный щенок! — радостно воскликнул Малыш. — Он, наверно, испугался уличного движения и просит меня перевести его на ту сторону.Малыш был бы счастлив переводить щенка через все перекрёстки города. Должно быть, щенок это почувствовал: он бежал вприпрыжку по мостовой, норовя прижаться к ноге Малыша.— Какой он симпатичный, — сказала Гунилла. — Иди сюда, маленький пёсик!— Нет, он хочет идти рядом со мной, — сказал Малыш и взял щенка за ошейник. — Он меня полюбил.— Меня он тоже полюбил, — сказала Гунилла.У маленького щенка был такой вид, будто он готов любить всех на свете, только бы его любили. И Малыш полюбил этого щенка. О, как он его полюбил! Он нагнулся к щенку и принялся его ласкать, и гладить, и тихонько присвистывать, и причмокивать. Все эти нежные звуки должны были означать, что чёрный пудель — самый симпатичный, самый распрекрасный пёс на свете. Щенок вилял хвостом, всячески давая понять, что он тоже так думает. Он радостно прыгал и лаял, а когда дети свернули на свою улицу, побежал вслед за ними.— Может быть, ему негде жить? — сказал Малыш, цепляясь за последнюю надежду: он ни за что не хотел расставаться с щенком. — И, может быть, у него нет хозяина?— Ну да, наверно, нет, — согласился с Малышом Кристер.— Да замолчи ты! — раздражённо оборвал его Малыш. — Ты-то откуда знаешь?Разве мог понять Кристер, у которого был Ёффа, что значит не иметь собаки — совсем никакой собаки!— Иди сюда, милый пёсик! — позвал Малыш, всё больше убеждая себя в том, что щенку негде жить.— Смотри, как бы он не увязался за тобой, — предупредил Кристер.— Пусть идёт. Я и хочу, чтобы он шёл за мной, — ответил Малыш.И щенок пошёл за ним. Так он оказался у дверей дома, где жил Малыш. Тут Малыш взял его на руки и понёс по лестнице.«Сейчас я спрошу у мамы, можно ли мне оставить его у себя».Но мамы не было дома. В записке, которую Малыш нашёл на кухонном столе, было сказано, что она в прачечной и что он может туда зайти, если ему что-нибудь понадобится.Тем временем щенок, как ракета, ворвался в комнату Малыша. Ребята помчались за ним.— Видите, он хочет жить у меня! — закричал Малыш, обезумев от радости.В эту самую минуту в окно влетел Карлсон, который живёт на крыше.— Привет! — крикнул он. — Вы что, постирали эту собаку? Ведь у неё вся шерсть села!— Это же не Ёффа, разве ты не видишь? — сказал Малыш. — Это моя собака!— Нет, не твоя, — возразил Кристер.— У тебя нет собаки, — подтвердила Гунилла.— А вот у меня там, наверху, тысячи собак, — сказал Карлсон. — Лучший в мире собаковод — это…— Что-то я не видал у тебя никаких собак, — перебил Малыш Карлсона.— Их просто не было дома — они все разлетелись. Ведь у меня летающие собаки.Малыш не слушал Карлсона. Тысячи летающих собак ничего не значили для него по сравнению с этим маленьким милым щенком.— Нет, не думаю, чтобы у него был хозяин, — вновь сказал Малыш.Гунилла склонилась над собакой.— Во всяком случае, на ошейнике у него написано «Альберг», — сказала она.— Ясно, это фамилия его хозяина, — подхватил Кристер.— Может быть, этот Альберг уже умер! — возразил Малыш и подумал, что, даже если Альберг существует, он, конечно, не любит щенка. И вдруг Малышу пришла в голову прекрасная мысль. — А может быть, самого щенка зовут Альберг? — спросил он, умоляюще взглянув на Кристера и Гуниллу.Но те лишь обидно рассмеялись в ответ.— У меня есть несколько собак по кличке Альберг, — сказал Карлсон. — Привет, Альберг!Щенок подскочил к Карлсону и весело залаял.— Вот видите, — крикнул Малыш, — он знает своё имя!.. Альберг, Альберг, сюда!Гунилла схватила щенка.— Тут на ошейнике выгравирован номер телефона, — безжалостно сказала она.— Конечно, у собаки есть личный телефон, — объяснил Карлсон. — Скажи ей, чтобы она позвонила своей экономке и предупредила, что вернётся поздно. Мои собаки всегда звонят по телефону, когда задерживаются.Карлсон погладил щенка своей пухлой ручкой.— Одна из моих собак, которую, кстати, тоже зовут Альберг, как-то на днях задержалась, — продолжал Карлсон. — Она решила позвонить домой, чтобы предупредить меня, но спутала номер телефона и попала к одному старому майору в отставке, проживающему в Кунгсхольме. «Это кто-нибудь из собак Карлсона?» — осведомилась Альберг. Майор обиделся и стал ругаться: «Осёл! Я майор, а не собака!» — «Так чего ж вы меня облаяли?» — вежливо спросила Альберг. Вот какая она умница!Малыш не слушал Карлсона. Его сейчас ничто не интересовало, кроме маленького щенка. И даже когда Карлсон сказал, что он не прочь слегка поразвлечься, Малыш не обратил на это никакого внимания. Тогда Карлсон выпятил нижнюю губу и заявил:— Нет, так я не играю! Ты всё время возишься с этой собакой, а я тоже хочу чем-нибудь заняться.Гунилла и Кристер поддержали Карлсона.— Давайте устроим «Вечер чудес», — сказал Карлсон, перестав дуться. — Угадайте, кто лучший в мире фокусник?— Конечно, Карлсон! — наперебой закричали Малыш, Кристер и Гунилла.— Значит, мы решили, что устроим представление под названием «Вечер чудес»?— Да, — сказали дети.— Мы решили также, что вход на это представление будет стоить одну конфетку?— Да, — подтвердили дети.— И ещё мы решили, что собранные конфеты пойдут на благотворительные цели.— Как? — удивились дети.— А существует только одна настоящая благотворительная цель — забота о Карлсоне.Дети с недоумением переглянулись.— А может быть… — начал было Кристер.— Нет, мы решили! — перебил его Карлсон. — А то я не играю.Итак, они решили, что все конфеты получит Карлсон, который живёт на крыше.Кристер и Гунилла выбежали на улицу и рассказали всем детям, что наверху у Малыша сейчас начнётся большое представление «Вечер чудес». И все, у кого было хотя бы пять эре, побежали в лавку и купили там «входные конфеты».У двери в комнату Малыша стояла Гунилла; она отбирала у всех зрителей конфеты и клала их в коробку с надписью: «Для благотворительных целей».Посреди комнаты Кристер расставил стулья для публики. Угол комнаты был отгорожен одеялом, и оттуда доносились шёпот и собачий лай.— Что нам здесь будут показывать? — спросил мальчик по имени Кирре. — Если какую-нибудь чепуху, я потребую назад свою конфетку.Малыш, Гунилла и Кристер не любили этого Кирре — он вечно был всем недоволен.Но вот из-за одеяла вышел Малыш. На руках он держал маленького щенка.— Сейчас вы все увидите лучшего в мире фокусника и учёную собаку Альберг, — торжественно произнёс он.— Как уже было объявлено, выступает лучший в мире фокусник, — послышался голос из-за одеяла, и перед публикой появился Карлсон.Его голову украшал цилиндр папы Малыша, а на плечи был накинут мамин клетчатый фартук, завязанный под подбородком пышным бантом. Этот фартук заменял Карлсону чёрный плащ, в котором обычно выступают фокусники. Все дружно захлопали. Все, кроме Кирре. Карлсон поклонился. Вид у него был очень самодовольный. Но вот он снял с головы цилиндр и показал всем, что цилиндр пуст, — точь-в-точь как это обычно делают фокусники.— Будьте добры, господа, убедитесь, что в цилиндре ничего нет. Абсолютно ничего, — сказал он.«Сейчас он вынет оттуда красивого кролика, — подумал Малыш. Он видел однажды в цирке выступление фокусника. — Вот будет забавно, если Карлсон и правда вынет из цилиндра кролика!»— Как уже было сказано, здесь ничего нет, — мрачно продолжал Карлсон. — И здесь никогда ничего не будет, если вы сюда ничего не положите. Я вижу, передо мной сидят маленькие обжоры и едят конфеты Сейчас мы пустим этот цилиндр по кругу, и каждый из вас кинет в него по одной конфете. Вы сделаете это в благотворительных целях.Малыш с цилиндром в руках обошёл всех ребят. Конфеты так и сыпались в цилиндр. Затем он передал цилиндр Карлсону.— Что-то он подозрительно гремит! — сказал Карлсон и потряс цилиндр. — Если бы он был полон, он бы так не гремел.Карлсон сунул в рот конфетку и принялся жевать.— Вот это, я понимаю, благотворительность! — воскликнул он и ещё энергичнее заработал челюстями.Один Кирре не положил конфеты в шляпу, хотя в руке у него был целый кулёк.— Так вот, дорогие мои друзья, и ты, Кирре, — сказал Карлсон, — перед вами учёная собака Альберг. Она умеет делать всё: звонить по телефону, летать, печь булочки, разговаривать и поднимать ножку. Словом, всё.В этот момент щенок и в самом деле поднял ножку — как раз возле стула Кирре, и на полу образовалась маленькая лужица.— Теперь вы видите, что я не преувеличиваю: это действительно учёная собака.— Ерунда! — сказал Кирре и отодвинул свой стул от лужицы. — Любой щенок сделает такой фокус. Пусть этот Альберг немножко поговорит. Это будет потруднее, ха-ха!Карлсон обратился к щенку:— Разве тебе трудно говорить, Альберг?— Нет, — ответил щенок. — Мне трудно говорить, только когда я курю сигару.Ребята прямо подскочили от изумления. Казалось, говорит сам щенок. Но Малыш всё же решил, что за него говорит Карлсон. И он даже обрадовался, потому что хотел иметь обыкновенную собаку, а не какую-то говорящую.— Милый Альберг, не можешь ли ты рассказать что-нибудь из собачьей жизни нашим друзьям и Кирре? — попросил Карлсон.— Охотно, — ответил Альберг и начал свой рассказ. — Позавчера вечером я ходил в кино, — сказал он и весело запрыгал вокруг Карлсона.— Конечно, — подтвердил Карлсон.— Ну да! И рядом со мной на стуле сидели две блохи, — продолжал Альберг.— Что ты говоришь! — удивился Карлсон.— Ну да! — сказал Альберг. — И когда мы вышли потом на улицу, я услышал, как одна блоха сказала другой: «Ну как, пойдём домой пешком или поедем на собаке?»Все дети считали, что это хорошее представление, хотя и не совсем «Вечер чудес». Один лишь Кирре сидел с недовольным видом.— Он ведь уверял, что эта собака умеет печь булочки, — насмешливо проговорил Кирре.— Альберг, ты испечёшь булочку? — спросил Карлсон.Альберг зевнул и лёг на пол.— Нет, не могу… — ответил он.— Ха-ха! Так я и думал! — закричал Кирре.— …потому что у меня нет дрожжей, — пояснил Альберг.Всем детям Альберг очень понравился, но Кирре продолжал упорствовать.— Тогда пусть полетает — для этого дрожжей не нужно, — сказал он.— Полетаешь, Альберг? — спросил Карлсон собаку.Щенок, казалось, спал, но на вопрос Карлсона всё же ответил:— Что ж, пожалуйста, но только если ты полетишь вместе со мной, потому что я обещал маме никогда не летать без взрослых.— Тогда иди сюда, маленький Альберг, — сказал Карлсон и поднял щенка с пола.Секунду спустя Карлсон и Альберг уже летели. Сперва они поднялись к потолку и сделали несколько кругов над люстрой, а затем вылетели в окно. Кирре даже побледнел от изумления.Все дети кинулись к окну и стали смотреть, как Карлсон и Альберг летают над крышей дома. А Малыш в ужасе крикнул:— Карлсон, Карлсон, лети назад с моей собакой!Карлсон послушался. Он тут же вернулся назад и положил Альберга на пол. Альберг встряхнулся. Вид у него был очень удивлённый — можно было подумать, что это его первый в жизни полёт.— Ну, на сегодня хватит. Больше нам нечего показывать. А это тебе. Получай! — И Карлсон толкнул Кирре.Кирре не сразу понял, чего хотел Карлсон.— Дай конфету! — сердито проговорил Карлсон.Кирре вытащил свой кулёк и отдал его Карлсону, успев, правда, сунуть себе в рот ещё одну конфету.— Позор жадному мальчишке!.. — сказал Карлсон и стал поспешно искать что-то глазами. — А где коробка для благотворительных сборов? — с тревогой спросил он.Гунилла подала ему коробку, в которую она собирала «входные конфеты». Она думала, что теперь, когда у Карлсона оказалось столько конфет, он угостит всех ребят. Но Карлсон этого не сделал. Он схватил коробку и принялся жадно считать конфеты.— Пятнадцать штук, — сказал он. — На ужин хватит… Привет! Я отправляюсь домой ужинать. И он вылетел в окно.Дети стали расходиться. Гунилла и Кристер тоже ушли. Малыш и Альберг остались вдвоём, чему Малыш был очень рад. Он взял щенка на колени и стал ему что-то нашёптывать. Щенок лизнул Малыша в лицо и заснул, сладко посапывая.Потом пришла мама из прачечной, и сразу всё изменилось. Малышу сделалось очень грустно: мама вовсе не считала, что Альбергу негде жить, — она позвонила по номеру, который был выгравирован на ошейнике Альберга, и рассказала, что её сын нашёл маленького чёрного щенка-пуделя.Малыш стоял возле телефона, прижимая Альберга к груди, и шептал:— Только бы это был не их щенок…Но, увы, это оказался их щенок!— Знаешь, сыночек, кто хозяин Бобби? — сказала мама, положив трубку. — Мальчик, которого зовут Ста́фан Альберг.— Бобби? — переспросил Малыш.— Ну да, так зовут щенка. Всё это время Стафан проплакал. В семь часов он придёт за Бобби.Малыш ничего не ответил, но сильно побледнел и глаза его заблестели. Он ещё крепче прижал к себе щенка и тихонько, так, чтобы мама не слышала, зашептал ему на ухо:— Маленький Альберг, как бы я хотел, чтобы ты был моей собакой!Когда пробило семь, пришёл Стафан Альберг и унёс щенка.А Малыш лежал ничком на кровати и плакал так горько, что просто сердце разрывалось.</blockquote>

Проверка